Сегодня умер Сергей Ковалёв — бывший советский диссидент, 1-й Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации, член общества «Мемориал». Он — один из авторов российской Декларации прав человека и гражданина 1991 года и 2-й главы Конституции о правах и свободах человека и гражданина.
В России он запомнился в первую очередь благодаря своей роли в первой чеченской войне. В 1994-1995 гг. Ковалев выступал с резкой критикой политики властей России, касающейся Чечни. С 15 декабря 1994 года в зоне вооруженного конфликта начала действовать «Миссия Уполномоченного по правам человека на Северном Кавказе», в состав которой вошли депутаты Государственной Думы РФ и представитель «Мемориала».
Выступая в качестве переговорщика между боевиками и российскими военными, попавшими в окружение, Ковалев уговаривал молодых ребят сдаться в плен к чеченцам, обещая им жизнь и освобождение. Впрочем, для тех, кто согласился на это предложение, все закончилось плачевно: солдат зверски пытали, а затем большинство из них убили. Такую деятельность Ковалев вел совместно с Валерией Новодворской, за что получил орден от сепаратистского образования Республика Ичкерия.
«<…> Основную линию гнул Ковалев. Сначала тот, кто его встречал, хотели просто-напросто чисто по-русски послать подальше. Но потом пропустили его. Он разговаривал со старшим, кто у нас был — зам.полит батальона. Фамилия зам.полита майор Холов [Холод?]. Разговаривал он с ним. Солдаты присутствовали при этом. Все кто стояли в охранении. Это 9-я рота. Было какое-то затишье, перемирие там объявили и он предложил нам сдаться, сложить оружие. Выйти к ним, и гарантировал нам, что вот он находится здесь в качестве представителя Российского правительства. Договариваются о том, чтобы забрать военнопленных, обменять их что-ли и гарантировал, что в этот же день мы будем в Моздоке и отправят нас домой.
<…> мы ответили, что мы военные, принимали присягу и этого делать не будем. Он еще раз просил подумать. Нам сказали, что мы окружены и если не сдадим оружие, мы погибнем все. Поэтому подумайте.
И в это же время перемирия и затишья (они говорили, в нас никто не стреляет), в это время у нас погибает солдат. Снимает его снайпер с наблюдательного поста попаданием в голову. Т.е. в то время, когда они были именно у нас. Спустился солдат за санинструктором. Кричит, что Сергея Мордвинцева ранили. Через 10 минут санинструктор прибегает со слезами на глазах, сказал, что Серега Мордвинцев погиб. И тогда ему (Ковалеву) и ответили: «Вот видите — мы не стреляли. Стреляли ваши. Мы сдаваться не будем». Он еще раз сказал, чтобы мы подумали. Но ему однозначно сказали, что сдаваться не будем. Они развернулись и пошли. Служители церкви нас перекрестили. И они ушли», — из книги «Криминальный режим. Чечня, 1991-95 г.г.» М., 1995. С. 86.
«Ковалёв поддерживал Басаева в 1995 году, так он был совершенно прав, потому что Басаев в 1995 году — это не Басаев 2005 года. Тогда Басаев действительно мог считаться Робин Гудом, он ничего дурного не делал, он защищал свою страну. И, действительно, чеченцы дали ему орден, и дали за дело, потому что он пытался остановить войну. А в 2002 году никого из нас молодые боевики не позвали, ни меня, ни Ковалёва. Они просто уже не знали, они выросли после первой войны, они никого из нас не знали. Не знали, что мы были друзьями Джохара Дудаева», — говорила о нем Новодворская.
Журналист и военный аналитик Борис Рожин считает, что разрушительная роль диссидента в новейшей истории России очевидна.
«Много чего можно вспомнить о похождениях покойного и его взглядах, но там просто клейма негде ставить. Разумеется, как и Новодворская с Боровым, Ковалев был не причиной, а следствием, трупным червем, копошившимся на обломках уничтоженной страны с мантрами про то, как Россия вернется на столбовую дорогу европейской цивилизации. Земля стекловатой», — констатировал Рожин.
В то же время правозащитница Оксана Челышева высказалась о Ковалеве в положительных тонах, вспомнив, что покойный обменял себя на заложников Буденновска в 1995 г.
«Соболезнования всем, кто знал Сергея Адамовича Ковалева. Мне посчастливилось с ним встретиться. Он — человек, который отдал себя за заложников Буденовска. Он — один из авторов книги под названием Конституция. Он тихо умер во сне. Говорят, что так уходят праведники», — написала Челышева.
В целом, назвать фигуру Ковалева однозначной невозможно. Но отрицать его вклад в развитие и становление Российской Федерации как правопреемника СССР и новообразованного государства тоже нельзя, несмотря на то, что для патриотической общественности он явно не был своим человеком.